«Редко видел я кого-то, чья внешность производила бы на меня большее впечатление, — сказал профессор Эдвард Г. Браун из Кембриджского университета после встречи с Абдул-Баха. — Никто, видевший его, не мог сомневаться в величии этого человека и его силе».

Тем не менее, какой бы притягательной ни была личность Абдул-Баха или сколь бы проницательны ни были Его прозрения, такие посвящения не могут адекватно отразить столь уникальный характер в религиозной истории. В писаниях Бахаи утверждается, что «в личности Абдул-Баха абсолютно гармонично соединились несовместимые характеристики человеческой природы и сверхчеловеческого знания и совершенства».

Центр Завета Бахауллы

Вопрос религиозной преемственности был критически важным для всех конфессий. Двусмысленность, связанная с истинными преемниками Иисуса и Мухаммада, например, привела к различному толкованию священных писаний и глубоким разногласиям как в Христианстве, так и в Исламе.

То, что через Абдул-Баха был обеспечен Центр, к которому все должны были обратиться, стало средством, с помощью которого Бахаулла мог распространять Свою весть надежды и всеобщего мира во всех уголках мира. Этот Завет был инструментом, обеспечившим единство общины бахаи и сохранившим целостность учения Бахауллы. Без Абдул-Баха как его Центра огромная созидательная сила Откровения Бахауллы не была бы передана человечеству, и ее значимость не была бы всецело воспринята.

Абдул-Баха выступает в Плимутской конгрегационалистской церкви в Чикаго, 5 мая 1912 года.

Абдул-Баха толковал учение Веры Своего Отца, расширял ее доктрины и обрисовывал основные черты ее административных институтов. Он был непогрешимым направляющим и архитектором быстро растущей общины бахаи. Кроме того, Абдул-Баха продемонстрировал такое совершенство в Своем личном и социальном поведении, что человечеству была дана прочная модель для подражания.

Провозглашение жизненно важных истин

В Своих Писаниях и во время Своих путешествий Абдул-Баха неустанно провозглашал определенные жизненно важные истины передовым мыслителям, а также бесчисленным группам и отдельным людям. Среди этих истин были: «Независимый поиск истины, свободный от суеверий или традиций; единство всего человеческого рода, стержневой принцип и основополагающее учение Веры; сущностное единство всех религий; осуждение всех форм предрассудков, будь то религиозных, расовых, классовых или национальных; гармония, которая должна существовать между религией и наукой; равноправие мужчины и женщины, два крыла, на которых может парить птица человечества; введение обязательного образования; принятие всеобщего вспомогательного языка; отмена крайностей богатства и бедности; учреждение мирового трибунала для разрешения споров между нациями; возведение труда, совершаемого в духе служения, в ранг поклонения; превознесение справедливости как господствующего начала в человеческом обществе и религии как оплота защиты всех народов и наций; и установление постоянного и всеобщего мира как высшей цели всего человечества».

Слуга Славы

Абдул-Баха снова и снова подтверждал, что Он был «вестником мира и примирения», «защитником единства человечества» и посредником, призывающим человечество в «Царство Божие».

Несмотря на получаемое признание, Абдул-Баха всегда ясно давал понять, что Бахаулла был Источником Его мыслей. В письме к Своим последователям в Америке Он писал: «Мое имя — Абдул-Баха (букв. «Слуга Бахауллы»). Мое предназначение — Абдул-Баха. Моя суть — Абдул-Баха. Похвала мне — Абдул-Баха. Быть рабом Благословенного Совершенства [Бахауллы] — мой славный и сияющий венец, а служение всему роду человеческому — моя вечная религия… У меня нет и никогда не будет ни имени, ни титула, ни поминания, ни похвалы, кроме как Абдул-Баха. Это — мое страстное желание. Это — мое величайшее устремление. В этом — моя вечная жизнь. В этом — моя непреходящая слава».